Человек без дождя - Страница 45

У Трепачева поискали везде: на работе и дома, денег нигде не было. Особенно тщательно была осмотрена вся обувь, но предусмотрительный чекист избавился от ботинок, в которых совершил преступление. Когда следователь вынес постановление о проведении в его квартире обыска, Игнатов уже не обольщался. Ничего там не найдут.

В похожих ситуациях Зураб использовал давно проверенный и испытанный на практике прием: пытался поставить себя на место преступника и проникнуться его резонами, его логикой. Он повторил путь от окна комнаты кассира вниз, на несколько минут задержался в зарослях кустарника (здесь сообщник вора переобувался и прятал грязную обувь). Затем Зураб перешел проезжую часть и оказался у самого парапета, под которым плескалась бурая, тяжело пахнущая гладь водохранилища. Здесь преступник выбросил пакет с запачканной обувью. Деньги были еще при нем, и здесь он должен был либо воплотить заранее утвержденный план и отправиться прятать похищенное, либо действовать по своему усмотрению. Зураб выбрал следующую цепочку логических построений. Мог ли он быть уверен, что Завьялов будет искать деньги своими силами и не обратится в полицию? Откуда? С чего бы ему такое предположить? Если инициатором кражи была глупая, мстительная баба Алена Наливайченко, значит, преступление было совершено без предварительной подготовки, на эмоциях, которые у самого Алексея Трепачева в тот момент били через край. Значит, подготовить какой-то надежный тайник у сообщников возможности не было. Если бы к делу немедленно подключились официальные органы, они имели бы полномочия в рамках возбужденного уголовного дела подготовить запросы во все кредитные организации, оказывающие услуги по хранению денег клиентов. Следователь как раз сейчас готовит соответствующие запросы. Если и не Алена, то уж опытный Трепачев не мог не предвидеть такое развитие событий. Как он мог рассуждать? Деньги можно спрятать где угодно, чтобы устроить надежный тайник, нужны лишь фантазия и осторожность. И где Трепачев собирался спрятать деньги до поры до времени, известно только ему самому. А где собиралась их хранить Алена Наливайченко? Теперь уже не спросишь, но у нее тоже могло быть какое-нибудь секретное местечко, известное ей одной. И вряд ли сообщники стали бы хранить ворованное в одном месте: все-таки они не муж и жена, не брат и сестра, степень доверия между ними не может быть настолько глубокой. Скорее всего, сразу после кражи они должны были деньги поделить и дальше уже распоряжаться каждый своей долей самостоятельно. Видимо, именно это они и планировали сделать в тот самый вечер, когда Алена ловко увернулась от «хвоста». Но сделали или нет? Если нет, значит, Трепачев не пожелал делиться своей долей с сообщницей, может быть, он даже собирался расправиться с ней прямо на месте, но что-то ему помешало, и девушке удалось вырваться. Этим объясняется, что она не ночевала дома, запаниковала, побежала с утра не на работу, а к подружке, которая единственная на всем свете могла смягчить праведный гнев Завьялова. Однако Трепачев, предвидевший такой маневр, настиг ее там. Очень понравилась Зурабу такая версия. Стройная, логичная. Но следовало рассмотреть и другой вариант. Если сообщники деньги все-таки поделили, то куда направился со своей долей Трепачев – бог весть, он человек непростой и неглупый. А куда решила отволочь свою добычу Алена? Квартиру матери и ее маленькую дачу проверит официальное следствие, но интуиция подсказывала Зурабу, что там ничего не найдут. Единственным местом, которое Завьялов не позволил бы проверить без риска разорвать отношения, является квартира Дины Воронцовой. Но спрятать ворованное у нее можно было только при одном условии – если Дина была в курсе событий. Если так, кто убил Алену, все равно было неясно. Трепачев, испугавшийся, что обманутая сообщница во всем признается, чтобы только деньги не достались ему одному? Или это сделала сама Дина? Стукнула подружку по голове, взяла денежки да и была такова… Без паспорта, без имущественных документов… Дичь какая-то. Ладно, с убийством пусть разбираются опера и следователь, на Зурабе теперь погон нет, его дело – найти деньги своего работодателя. Угадать бы, куда Трепачев мог их припрятать…

А крепкие нужно иметь нервы, чтобы тащить мешок с миллионом долларов по городу и не бояться, что тебя с ним сцапают. Трепачев, конечно, проверил наличие камер видеонаблюдения и убедился, что часть здания, обращенная к водохранилищу, ими не оборудована. Но в наш век тотального наблюдения это ничего не значит. Видеокамеры повсюду, их ставят автомобилисты, гаишники, хозяева магазинов, все, у кого есть нужда. Трепачев был уверен, что с мешком он никому не попадется, иначе бы не рисковал. Значит, его маршрут лежал не по улице, где множество солидных охраняемых офисов, а именно здесь – по дорожке вдоль водохранилища.

Зураб огляделся: на Вознесенской площади резвились подростки на роликах, по набережной прогуливались собачники, все внимание которых было приковано к своим питомцам, с переулка, ведущего вверх, в город, сосредоточенно съезжал велосипедист. Довольно безлюдно. Тут можно и пулемет пронести, и никто не заметит. Зураб медленным шагом пошел в сторону центрального моста, размышляя и осматривая окрестности. Сегодня утром он прослушивал запись разговора своего босса с Алексеем Трепачевым. Это он, Зураб, в свое время настоял на том, чтобы все разговоры с незнакомыми людьми записывались. А Трепачев пришел с улицы, никто не знал, с какой целью, так что запись велась. Зураб вспомнил ту часть разговора, в которой Завьялов водил бывшего чекиста за нос: рассуждал о том, как неравномерно развивается город.